Во времена, когда Генри Форд, Уолтер Крайслер и президент «Дженерал моторс» Альфред Слоун были чрезвычайно популярны в Новом Свете, а их портреты не сходили с первых страниц газет, имя Джорджа Мейсона мало что говорило рядовому американцу. Однако лидеры «большой тройки» внимательно следили за всем, что происходило на маленьком заводике компании, расположенном в городе Киноша (штат Висконсин).
Рождение «Америкэн моторс корпорейшн»
На первый взгляд там не происходило ничего интересного — компания «Нэш» год за годом медленно, но неотвратимо шла к банкротству. Организованное в 1937 году слияние с «Кэлвинейтор» — устойчивой фирмой, изготовлявшей холодильники — казалось, только отодвинуло на короткий срок крах «Нэш». И причина была вовсе не в том, что 72-летний Чарльз Нэш и его приемник — бывший производственник «Крайслера», хозяин «Кэлвинейтора», а теперь еще и автомобилестроитель «на паях» Джордж Мейсон выпускали плохие машины, нет. Проблема заключалась в том, что «Форд» и «Дженерал моторс» совершенно бестактно, с точки зрения таких небольших фирм как «Нэш», заваливали американский рынок «массовыми» автомобилями и, таким образом, диктовали независимым автомобильным компаниям свои цены.
Надо было что-то делать. После недолгих дебатов совет директоров «Нэш» с подачи Мейсона выдвинул далеко не новый, но, как показывает история, довольно жизнеспособный лозунг: «Производители автомобилей Америки — объединяйтесь!» «Большая тройка», равнодушно глянув, отвернулась в сторону, — это воззвание явно не относилось к хозяевам гигантской сети дилеров и уходящих за горизонт сборочных конвейеров. А вот мало кому сейчас известные фирмы «Хадсон» и «Кайзер-Фрейзер», и уже тогда дышавшие на ладан «Студебеккер» и «Паккард» подошли поближе и попросили: «С этого места — поподробнее, пожалуйста».
План Мейсона был прост и ясен: объединение фирм позволит каждой из них плотно заняться выпуском автомобиля одного класса и этим создать ощутимую конкуренцию «Большой тройке». Далее: продать «лишние» заводы, оставить один — по производству коробок передач, один — по двигателям и т.д. Затем — уволить «лишних» руководителей, создать единое командование… После этих слов «Студебеккер», «Фрейзер» и «Паккард» — производители «благородных авто» — встали и вышли, демонстративно хлопнув дверью. В уголке скромно осталась сидеть «Хадсон» — ей терять было уже нечего…
Так 1 мая 1954 года вопреки всем теориям Дарвина, из двух полудохлых фирм родилась на свет вполне жизнеспособная на первый взгляд компания «Америкэн моторс корпорейшн» (АМС).
Родиться мало — надо еще выжить. Тривиально, но никуда не денешься. И далеко не все понимали, каким образом босс собирается обеспечить жизнеспособность новорожденной. А Мейсон, в связи с демаршем изготовителей «авто для богатых», решил остановиться на том участке рынка, который он знал лучше всего — на производстве автомобилей низшего и среднего ценового класса.
И вот тут многие решили, что «Главный» сошел с ума. Началось активное свертывание дорогих крупногабаритных машин, приносивших пусть небольшую, но прибыль; из пыльных архивов фирмы вдруг вынырнуло название «Рамблер» («Бродяга») — модель, которую компания «Нэш» выпускала аж до Первой мировой войны, а затем безуспешно пыталась реанимировать в начале 50-ых; зазвучало в воздухе практически незнакомое американцам понятие «маленький автомобиль». Уже была сформирована группа, которой поручалась разработка новой модели и внедрение ее в производство. А по фирме, начиная от сборщиков на конвейере до исполнительных директоров, разносился шепоток: «Это безумие… Шаг назад… Америка не будет ездить на маленьких автомобилях…», как вдруг… 3 октября 1954 года Джорджа Мейсона не стало.
Компактная «легковушка» "Рамблер"
- «Маленький? Нет, маленький не пойдет. Американцы не приемлют ничего маленького. Как его называл мистер Мейсон? — компактный, вот это — другое дело. Кто будет спорить с тем, что просто нелепо использовать легковой автомобиль весом в 4 тысячи фунтов для поездки жены в магазин за булавками?»
Совет директоров замер. Такого от нового шефа не ожидал никто. Нет, разговоры о компактном автомобиле действительно начались еще при старике Мейсоне и даже были какие-то попытки создать подходящую под это понятие модель. Но кому, как не нынешнему президенту компании знать, что для стопроцентного американца является главным? Он забыл? Тогда пусть откроет журнал «Тайм», там все сказано: «Несколько лет назад человек, водивший легковой автомобиль с мощностью 100 л. с., считался лихачом. Но сейчас подобная машина выглядит такой же старомодной, как холщовая тряпка для вытирания лобового стекла».
Эскизы новой машины с шуршанием передавались из рук в руки. В глазах каждого, кто уже успел просмотреть эти бумаги, явственно читалось: «Я за руль такого автомобиля не сяду. И жене не дам себя позорить, даже если ей приспичит ехать на нем за булавками».
Простой как амеба кузов однотонного цвета, практически ровный, непритязательный бампер. А где хром? Где полюбившиеся всем «акульи плавники» на задних крыльях? Так, а что у нас с двигателем — 6 цилиндров, 90 «лошадок». 90?! Может опечатка? Может все-таки 190? А салон? В него же с трудом поместится человек шесть, не больше.
Джордж Ромни — новый президент компании «Америкэн моторс» — холодно смотрел на своих подчиненных. Он всего шесть лет проработал с мистером Мейсоном, занимая у того должность специалиста по связям с общественностью, но успел проникнуться духом «маленького» автомобиля. Ромни твердо решил связать свою судьбу и судьбу «Америкэн моторс» с компактной «легковушкой» и не собирался отступать. Надо сказать, что другого выхода в то время у него не было…
А листы шуршали дальше: база 2540 мм — для Европы даже многовато, но для Америки… Ладно, что еще: расход бензина в городском цикле: 11,7 литра на 100 км, — это уже неплохо. Расход практически любого нового «Шевроле» превышает 15 литров, так что наши показатели не грех использовать в рекламе…
«Как будет называться машина?» Ромни отыскал глазами «отличившегося», — человека, задавшего первый в процессе всего совещания вопрос. «Рамблер, согласно последней воле босса — на лице шефа впервые за последние месяцы появилась улыбка — Рамблер америкэн».
Дешевле самого дешевого
В сентябре 1957 года Джордж Ромни официально заявил о снятии с производства всех выпускаемых ранее марок автомобилей, и одновременно о начале сборки одной единственной модели — «Рамблер америкэн». Это был очень жесткий шаг. Останки «Хадсон» были безжалостно распроданы, все свободные деньги сосредоточились на заводе в городе Киноша. «Америкэн моторс» окончательно покинула рынок легковых автомобилей высшего и среднего класса, сосредоточив все усилия на новом компакте.
К тому, что было наработано еще Мейсоном: несущий, сваренный кузов, ощутимо снижающий «шумовые эффекты» при езде, и раскладывающиеся в спальное место передние сидения, были добавлены «по умолчанию» кондиционеры — специфика «Кэлвинейтора». Вдобавок Ромни клятвенно пообещал не производить ежегодной смены базового автомобиля, что, во-первых, снижало издержки производства, а во-вторых — звучало как осуждение практикуемых многими фирмами «изменений ради изменений».
Цена нового «Америкэн» составляла 1789 долларов (боже! Что за цены!), что было примерно на 300 баксов дешевле самого дешевого «Шевроле» или «Форда». Босс употребил все свое умение бывшего специалиста по связям с общественностью для создания рекламной шумихи вокруг новой модели. По телевидению замелькали едкие и остроумные рекламные ролики, высмеивающие модели «большой тройки» — «динозавров на шасси»; вопрошающие: «Кто на ком ездит, вы на своем автомобиле или он на вас?» Фраза о поездке за булавками приобрела широкую популярность.
Посетителей в салонах «Америкэн моторс» прибавилось, но объем продаж оставался небольшим. В конце концов, даже у Ромни появились сомнения, в которых боялся признаться окружающим. Вскоре стало окончательно ясно, что при помощи одной рекламы автомобиль не продать, нужен был случай, момент, удача…
Спутник с бампером
— Босс! Русские запустили спутник.
— Это что, новая марка машины?
— Вы не смотрели новости? Спутник! Там в космосе! Над нами! Русский!
Обычно спокойный до идиотизма секретарь нервно тыкал пальцем в люстру. Затем без спроса рванул к телевизору и нажал кнопку.
Президент АМС смотрел в экран и барабанил пальцами по столу. «Да, молодцы эти русские. Ловко. Интересно, чем это грозит Америке? Чем это грозит «Америкэн моторс»?
После запуска Советами космического спутника вопрос: «Что такое знает Иван, чего не знает Джонни?» занял все слои населения Нового Света. Каждому стало понятно, что в Америке 50-ых что-то не так. И первым, кто стал жертвой этих досужих размышлений, стал классический американский автомобиль. «Его слишком много», — говорили одни. «Пока мы обиваем сидения кожей и гоняемся друг за другом по асфальту, русские летают в космос», — вторили другие. Высказывания третьих, по-новому взглянувших на свои четырехколесные «сухопутные линкоры» лучше всего переводятся именно на русский, но по понятным причинам напечатаны быть не могут.
Плотно занимавший должность министра обороны при тогдашнем президенте Эйзенхауэре Чарльз Э. Уилсон заявил, что Америка не собирается играть с Советами в «космический баскетбол» и стоит американцам только захотеть, как они запустят в космос хоть двадцать таких спутников. На эту тираду будущий президент, а в то время сенатор Линдон Джонсон, более трезво смотревший на вещи, чем «силовик» Уилсон с горечью возразил: «Конечно, и все двадцать будут иметь ярко раскрашенный корпус, хромированные бамперы и дворники на стеклах». Классический американский автомобиль снова получил по носу, на этот раз из «высших слоев» — от лидера демократов.
В грубой форме мысли американского общества того времени можно выразить двумя словами: «Мы зажрались». И также как спутник стал символом успеха Советов, так и огромные автомобили стали восприниматься как символ неблагополучия в стране свободы.
Автомобиль года
«Джонни» наконец-то повернулся лицом к компактному автомобилю. Уже вовсю продававшийся в Америке «автомобиль Гитлера» — «Жук» — в счет не шел. Ведь имеется свой, родной, компактный автомобиль «Рамблер» с таким дорогим каждому потомку сошедших с «Мейфлауера» именем — «Америкэн».
На фоне всеобщей депрессии рост продаж «Рамблер америкэн» превзошел все ожидания — со 91 тысячи автомобилей в 1957 году (1,8 % рынка) до 186 тысяч в 1958 году. А это уже 4 % американского рынка, занятого одной единственной машиной. Нам, воспитанным на одинаковых по виду и содержанию «Жигулях», этого не понять. Случилось так, что «Америкэн моторс», выпускавшая в то время только одну модель, оказалась единственной американской автомобильной корпорацией, которой удалось среди всеобщего кризиса не только остаться на плаву, но и конкретно увеличить свою выручку. Журнал «Консьюмер рипортс» объявил «Рамблер америкэн» «автомобилем года», акции «Америкэн моторс» резко пошли вверх. А в 1959 году продажи «Рамблера» достигли уже 363 тыс. шт. (6 % рынка).
Этот успех потряс до основания Детройт. Если иностранных выскочек заправилы «Большой тройки» никогда не принимали всерьез — откуда тем понять законы американского рынка — то «Рамблер» представлял собой уже серьезную угрозу: автомобиль был целиком американским, вплоть до названия и в дальнейшем мог отвлечь от фордов, шевроле и плимутов великое множество американских покупателей.
«Рамлер америкэн» отодвинул крах «Америкэн моторс», на несколько десятилетий, но, именно благодаря успеху, вовлек компанию в новые сражения, так как ответ «Большой тройки» не заставил себя ждать. Однако это уже другая история…
В тему:
Джордж Ромни. Вплоть до появления Ли Якокки в американской автоиндустрии не было героя такого масштаба. Если еще остались в живых те, кто помнит Ромни, они бы описали шефа «Америкэн моторс» как человека, обладающего всеми положительными качествами, позволявшими ему считаться стопроцентным американцем. В последствии, покинув автомобильную промышленность, Ромни стал губернатором штата Мичиган. В 1968 году он шел впереди других претендентов на пост президента США, и вдруг среди гонки заявил, что ему «промыли мозги» в вопросе о войне во Вьетнаме, после чего пресса смешала его имя с грязью. Президентом Ромни не стал, а в 1972 году вообще исчез с политического горизонта. Думается, просто у него было гораздо больше положительных качеств, чем необходимо, чтобы стать президентом США.
Компактный «Рамблер америкэн» не избежал участи своих многолитровых, «семь на восемь» собратьев. После ухода Ромни ему увеличили базу, добавили «лошадок» и умеренно украсили хромом. Появился даже вариант «лимузин», который своими размерами полностью соответствовал необоримому в Новом Свете понятию «истинно американского автомобиля».
«Америкэн моторс» благодаря «Рамблеру» и отчасти советскому спутнику просуществовала еще очень долгое время. В 1960 году объем сбыта «Рамблер америкэн» был доведен до 422 тыс. шт., однако в 1961 сократился до 370 тыс. К началу 70-х фирма думала уже только о том, как выжить. В 1979 году ее убытки составили 156 млн. долларов. Однако в этом страшном году руководство компании нашло общий язык с фирмой «Рено». Французская корпорация с удовольствием закупила 50%-ю долю американской компании, выложив за удовольствие полмиллиарда долларов — кстати говоря, это была первая в мире трансатлантическая сделка. В 1982 году председатель совета директоров АМС подал в отставку, а тот, кто должен был прийти ему на смену, вместо себя назначил президентом компании представителя «Рено». Финансово АМС была спасена, но безоговорочно превратилась в дочернюю фирму «Рено», обреченную до скончания века продавать французские автомобили.
- 10556 просмотров